Освещение в СМИ вооруженных конфликтов и гуманитарных проблем

Но даже если журналист точно знает, что сведения верны, – значит ли это, что он может со спокойной душой использовать их в публикации или репортаже? Какое воздействие окажет эта информация на аудиторию? Если применительно к освещению событий мирной жизни еще можно вести дискуссии, должен ли журналист задумываться о последствиях своих публикаций, то в случае освещения вооруженного конфликта журналист, безусловно, должен задумываться о последствиях. Корреспондент «Уральского рабочего» Владимир Рубцов описывал в газете не все, что увидел на чеченской войне. О самых душераздирающих картинах он не упоминал, так как они вызвали бы массовый стресс. Российское общество к тому времени и так находилось в состоянии стресса и апатии, многие люди испытывали ощущение безнадежности и утраты веры во все. Чувства эти нагнетались средствами массовой информации, прежде всего телевидением, которое обладает наибольшими возможностями воздействия. Телевизионные новости были просто переполнены изуродованными трупами российских солдат, сценами насилия, слезами и криками солдатских матерей…

Президент телекомпании НТВ Игорь Малашенко рассуждал: «Мы прекрасно знали, что к «синхронам» людей, которые непосредственно вовлечены в кровавый конфликт, надо относиться очень осторожно, потому что это очень эмоционально заряженные выступления, часто несущие не так много информации, но создающие колоссальное эмоциональное напряжение. Какой уровень насилия показывать на телеэкране? Как показывать жертвы конфликта? Трупы так показывать? С одной стороны, этого нельзя не демонстрировать, особенно когда это превращается в чудовищную проблему, когда тела жертв лежат на улицах Грозного неделями, с другой стороны, мы прекрасно понимаем, что это ведет к некоторому одеревенению нашей аудитории, когда публика становится настолько бесчувственной, что каждую новую долю насилия она воспринимает все спокойнее».

Психологи считают, что наиболее стрессогенными для аудитории СМИ являются такие действия журналистов:

-Съемка человека «врасплох» в момент горя и отчаяния;

-Показ человека в ситуации унижения, оскорбляющего его человеческое достоинство;

-Демонстрация пыток, морального и физического издевательства;

-Прямое или косвенное оправдание действий агрессора, явившихся причиной страдания жертвы;

-Показ торжества и безнаказанности агрессора (конкретного лица или целой большой группы);

-Предоставление слова бандитам (это косвенно «легализует» их действия);

-Призывы к коллективному покаянию и искуплению.

Следует отметить, что все это в больших масштабах присутствовало при освещении в СМИ событий чеченской войны 1994-1996 гг.

Негативный эффект травматических событий значительно снижается, если в информации присутствуют:

-Конструктивное представление проблемы как решаемой;

-Четкие нравственные ориентиры;

-Вера в будущее;

-Положительная оценка достойного поведения участников события;

-Универсальные ценности (благодарность, забота, любовь, творчество, честь, мужество);

-Примеры стойкости и мужества людей, попавших в экстремальные обстоятельства.

Именно с таких позиций освещались, например, события второй мировой войны в СССР и странах-союзницах. Если бы дело обстояло иначе – возможно, итог войны был бы иным. О том, какое внимание в США уделялось формированию благоприятного психологического климата, говорит хотя бы такой факт: первая разрешенная к публикации фотография убитых американских солдат появилась только в 1943 г. в журнале «Лайф» (США вступили во вторую мировую войну еще в декабре 1941 г.). На этом фотоснимке изображены достаточно «умиротворенные» трупы, их лица совершенно не видны. Это – погибшие герои, а не жалкие изуродованные останки…